Правила жизни: Гвинет Пэлтроу

Актриса, 39 лет, Лондон

Стройные ноги, острый ум, прекрасная внешность.

В детстве я ненавидела свое имя. Оно казалось мне очень заносчивым.

Я никогда не хотела быть знаменитостью. Все, что я хотела — это быть актрисой.

Я никогда не блистала в школьном театре. Родители вообще не разрешали мне играть до тех пор, пока я не окончила колледж.

Достичь пика своей карьеры в 26 лет — вот что по-настоящему страшно.

Жизнь слишком коротка и бесценна. Так что вдохновляйся всем, в чем чувствуешь хоть каплю вдохновения.

С тобой точно что-то не так, если ты говоришь себе: «Вот это я делаю ради денег, а это — ради удовольствия».

Смерть близкого человека способна изменить тебя сильнее, чем все остальные вещи на свете вместе взятые.

Я не из тех, кто полезет через забор. Я лучше поищу калитку.

Я всегда говорю, что думаю, а сказав — держусь за сказанное.

Когда-то я была очень доверчивой. А потом поняла, что доверчивость не способна тебя далеко увести.

Я люблю мужчин. Даже несмотря на то, что по большей части они лживые, завравшиеся мудаки.

Как-то раз я была на церемонии вручения «оскара». Все подходили ко мне и спрашивали: «А где же ваш муж? У вас все разладилось?» А я им говорю: «А с какой радости мне всюду таскать за собой мужа?»

Я предпочитаю не говорить о своем браке. Я бы никогда не стала сравнивать то, как девушки разговаривают в «Сексе в большом городе», и то, как они разговаривают на самом деле.

Если бы мы жили в Древнем Риме или Древней Греции, меня бы считали больной и некрасивой. Стандарты диктует время. Например, сейчас — по какой-то странной причине — лучше быть тонкой. Но причина эта мне кажется очень глупой.

Совершенно не могу понять, кто это вдруг решил, что худые люди более привлекательны, чем упитанные. Похоже на произвол!

Красота — это когда тебе комфортно в твоем теле. Или просто помада блядского цвета.

Я чертовски хороша в том, что делаю.

Надо помнить, что те вещи, которые приносят тебе много денег, рано или поздно предадут тебя.

У меня чрезвычайно развито чувство самоотречения.

Никогда не понимала актеров, которые хотят стать рок-звездами. Впрочем, когда наоборот — тоже странно.

Мне кажется, что в кино я всегда не такая, как в реальности.

Мне нравится английский образ жизни — он не так пропитан идеями капитализма, как американский. Люди не говорят здесь про работу и деньги — люди говорят про разные интересные штуки.

Очень часто — причем практически против своей воли — мне приходится защищать Америку. Но я действительно считаю, что, несмотря на неприятный политический фон, Америка все еще остается удивительным и прекрасным местом.

Европа сильно отличается от Соединен­ных Штатов. Во-первых, у Европы есть история, а во-вторых, дома здесь намного старше.

Мне нравится там, где чисто и хорошо.

Иногда я чувствую себя так, будто кто-то подключился к моей почке.

Вряд ли стоит знать про себя все до конца.

Моя еврейская половина очень суеверна.

Кажется, я знаю свои права.

Я не уверена, что вообще должна что-то говорить.