| Регистрация: | 28.05.2012 |
| Рейтинг: | |
| Посты: | 1630 |
| Коллекции: | 16 |
| Подписки: | 0 |
| Подписчики: | 4 |
| Скопировано: | 0 |
| Нравится: | 26 |
| Статистика |
Актер, 46 лет, Париж.
Такая штука, как харизма, у него определённо есть, и ею он берёт зрителя даже больше, чем актёрским талантом.
Кроме того, он отлично владеет своим телом, ведь раньше Венсан работал акробатом в труппе Рено-Барро. Пусть Кассель далеко не писаный красавец, но своими внутренними качествами он покорил даже Монику Белуччи, которая старше его на два года, которая ради него сменила место жительства с Италии на Францию и которая подарила ему двух красавиц-дочерей. Но это помимо того, что Мон вышла за него замуж.
Вообще-то я не люблю рассказывать про свою жизнь, но иногда я все же делаю это, и когда я делаю это, я понимаю: черт, вот этого-то как раз и не нужно было делать.
Когда мне было 17 лет, я поступил в цирковую школу. Но, слава богу, у меня хватило ума ее бросить. В противном случае, сегодня перед вами сидел бы клоун — злой, опасный и почти наверняка разочарованный.
Меня никогда не беспокоила мысль о том, что я сын великого актера. Наоборот, это очень помогает. Пока отец был жив, у меня всегда был кто-то, с кем можно было поспорить.
Нет, я не парень с улицы. Я вырос в хорошем районе и ходил в хорошую школу. Но я вырос на хип-хопе, и у меня даже брат этим занимается. Я все время думаю о том, что хорошо было бы с ним поработать. В хип-хопе он король. Но, если быть честным, до Ву-Танга он все же не дотягивает.
Если ты можешь делать кино, которое не щекочет ноздри, а бьет в нос, и если у тебя есть деньги для того, чтобы послать всех на х*р и снять свой фильм именно так, как ты хочешь, и если у тебя есть возможность позвать самых крутых актеров со всех стран мира — вот это и есть счастье.
Поверьте, в мире существует несколько вещей, ради которых стоит жить.
Сниматься в кино — это как процесс обольщения. Ты должен разжечь в других страсть к своей персоне. Все в порядке, пока ты делаешь это инстинктивно. Но как только ты начинаешь просчитывать каждый шаг — все, конец. Сам не заметишь, как станешь вторым Депардье.
В своих фильмах американцы всегда дают мне роли подонков. Но я мщу им: делаю своих подонков круче, чем их герои.
Помню, что когда обо мне впервые написали в английской прессе, это был страшный удар под дых. Потому что там меня представили, как «того француза, который дублирует у них Хью Гранта».
Мой дом — это Париж, и я стопроцентный парижанин со всем плохим и хорошим, что из этого следует. Не думаю, что когда-нибудь я смогу уехать отсюда надолго. Мы, парижане, вообще редко покидаем свой город.
Чтобы вы знали: в тот день, когда я получил права, я прыгнул в тачку и держал 230 всю дорогу от Парижа до Ниццы.
Наедине с собственным безумием надо всегда чувствовать себя комфортно.
Никогда не думал, что женюсь на актрисе.
Впервые я встретился с Моникой на съемках «Квартиры». Знаю, что так могли бы сказать все, кто ее знает, но я влюбился в нее с первого взгляда. А потом мы снялись вместе в целой куче фильмов. Но это не какой-то рекламный трюк. Просто когда-то Серж Гинсбур сказал, что кино — это слишком чувственный бизнес, чтобы оставлять в нем свою жену без присмотра. А я, похоже, воспринял это очень близко к сердцу.
Если бы не Моника, я бы точно про*рал «Необратимость» — наш с Моникой лучший фильм. Режиссёр Гаспар Ноэ подошел ко мне в клубе в пять утра и спросил, могу ли я заняться с Моникой настоящим сексом перед камерой. Строго говоря, я послал его на х*й. А потом я позвонил Монике и рассказал ей об этом. «Знаешь, что, — сказала она. — А давай позовем его к нам на обед. Пусть расскажет обо всем поподробнее».
Кино надо снимать так, чтобы после него не хотелось продолжить вечер в Макдональдсе.
Бордели и больницы — вот где я люблю сниматься.
В кино довольно много правды: шлюх часто играют шлюхи, сутенеров часто играют сутенеры, а уж всех трансвеститов всегда играют трансвеститы. А вот вместо наркотиков они вечно норовят подсунуть какую-то ху*ню типа лактозы.
Мне нравятся такие сценарии, где в каждой новой сцене я появляюсь с новой девчонкой или на новой машине.
Чего я никак не научусь понимать, так это почему люди делают те уродливые вещи, которые они делают.
Мне нравятся безумцы. А еще больше мне нравятся безумцы, умеющие управлять своей судьбой.
Такая штука, как харизма, у него определённо есть, и ею он берёт зрителя даже больше, чем актёрским талантом.
Кроме того, он отлично владеет своим телом, ведь раньше Венсан работал акробатом в труппе Рено-Барро. Пусть Кассель далеко не писаный красавец, но своими внутренними качествами он покорил даже Монику Белуччи, которая старше его на два года, которая ради него сменила место жительства с Италии на Францию и которая подарила ему двух красавиц-дочерей. Но это помимо того, что Мон вышла за него замуж.
Вообще-то я не люблю рассказывать про свою жизнь, но иногда я все же делаю это, и когда я делаю это, я понимаю: черт, вот этого-то как раз и не нужно было делать.
Когда мне было 17 лет, я поступил в цирковую школу. Но, слава богу, у меня хватило ума ее бросить. В противном случае, сегодня перед вами сидел бы клоун — злой, опасный и почти наверняка разочарованный.
Меня никогда не беспокоила мысль о том, что я сын великого актера. Наоборот, это очень помогает. Пока отец был жив, у меня всегда был кто-то, с кем можно было поспорить.
Нет, я не парень с улицы. Я вырос в хорошем районе и ходил в хорошую школу. Но я вырос на хип-хопе, и у меня даже брат этим занимается. Я все время думаю о том, что хорошо было бы с ним поработать. В хип-хопе он король. Но, если быть честным, до Ву-Танга он все же не дотягивает.
Если ты можешь делать кино, которое не щекочет ноздри, а бьет в нос, и если у тебя есть деньги для того, чтобы послать всех на х*р и снять свой фильм именно так, как ты хочешь, и если у тебя есть возможность позвать самых крутых актеров со всех стран мира — вот это и есть счастье.
Поверьте, в мире существует несколько вещей, ради которых стоит жить.
Сниматься в кино — это как процесс обольщения. Ты должен разжечь в других страсть к своей персоне. Все в порядке, пока ты делаешь это инстинктивно. Но как только ты начинаешь просчитывать каждый шаг — все, конец. Сам не заметишь, как станешь вторым Депардье.
В своих фильмах американцы всегда дают мне роли подонков. Но я мщу им: делаю своих подонков круче, чем их герои.
Помню, что когда обо мне впервые написали в английской прессе, это был страшный удар под дых. Потому что там меня представили, как «того француза, который дублирует у них Хью Гранта».
Мой дом — это Париж, и я стопроцентный парижанин со всем плохим и хорошим, что из этого следует. Не думаю, что когда-нибудь я смогу уехать отсюда надолго. Мы, парижане, вообще редко покидаем свой город.
Чтобы вы знали: в тот день, когда я получил права, я прыгнул в тачку и держал 230 всю дорогу от Парижа до Ниццы.
Наедине с собственным безумием надо всегда чувствовать себя комфортно.
Никогда не думал, что женюсь на актрисе.
Впервые я встретился с Моникой на съемках «Квартиры». Знаю, что так могли бы сказать все, кто ее знает, но я влюбился в нее с первого взгляда. А потом мы снялись вместе в целой куче фильмов. Но это не какой-то рекламный трюк. Просто когда-то Серж Гинсбур сказал, что кино — это слишком чувственный бизнес, чтобы оставлять в нем свою жену без присмотра. А я, похоже, воспринял это очень близко к сердцу.
Если бы не Моника, я бы точно про*рал «Необратимость» — наш с Моникой лучший фильм. Режиссёр Гаспар Ноэ подошел ко мне в клубе в пять утра и спросил, могу ли я заняться с Моникой настоящим сексом перед камерой. Строго говоря, я послал его на х*й. А потом я позвонил Монике и рассказал ей об этом. «Знаешь, что, — сказала она. — А давай позовем его к нам на обед. Пусть расскажет обо всем поподробнее».
Кино надо снимать так, чтобы после него не хотелось продолжить вечер в Макдональдсе.
Бордели и больницы — вот где я люблю сниматься.
В кино довольно много правды: шлюх часто играют шлюхи, сутенеров часто играют сутенеры, а уж всех трансвеститов всегда играют трансвеститы. А вот вместо наркотиков они вечно норовят подсунуть какую-то ху*ню типа лактозы.
Мне нравятся такие сценарии, где в каждой новой сцене я появляюсь с новой девчонкой или на новой машине.
Чего я никак не научусь понимать, так это почему люди делают те уродливые вещи, которые они делают.
Мне нравятся безумцы. А еще больше мне нравятся безумцы, умеющие управлять своей судьбой.